Зачем делают прививку от оспы

Дарья Юдкевич,
26 октября 2017, 00:05 — REGNUM Оспа — одна из древнейших инфекционных болезней, буквально косившая жителей разных стран и континентов на протяжении многих веков. Судя по древнеегипетским рукописям, оспа возникла в Центральной Африке. Египетские мумии со следами перенесенной оспы доказывают существование ее в Египте в третьем тысячелетии до н.э. В китайских источниках оспа упоминается уже в 12-м веке до н.э.; похожая на оспу болезнь описана в индийских документах 9-го века до н.э. Значительно позже, только в 4-м веке после Рождества Христова, оспа попала из Северо-Восточной Африки в Аравию, еще через два века — в Европу, где в течение двух столетий буквально бичевала страны: эпидемии отмечены во Франции, Италии, Испании. В Россию оспа была завезена, как и в Германию, в 15-м веке. Еще через сотню лет испанские колонизаторы занесли оспу в Америку, где также использовали ее как бактериологическое оружие с целью уничтожить коренное население мексиканских земель — через зараженную одежду, которую развешивали в лесу (способ, испытанный ими еще во время Реконкисты против жителей Кордовского халифата). В середине 16-го века в Бразилии, только в одной провинции, оспа убила около 100 000 человек. А вот в Северную Америку эту болезнь занесли англичане, и в 1616—1617 годах на Восточном побережье была зафиксирована крупнейшая эпидемия среди индейцев, в том числе практически полностью истребившая племя, жившее на территории нынешнего штата Массачусетс.

Наибольшее распространение в мире оспа получила в 18-м веке. В отдельные годы в Европе ею заболевало до 10−12 миллионов человек, из которых умирало от 25 до 40%. Оспа не только убивала, она оставляла многих слепыми, и в подавляющем большинстве случаев буквально уродовала людей:

«Моровая язва или чума была более смертельна, но зато она посетила наш берег лишь однажды или дважды на памяти людей, тогда как оспа неотступно пребывала между нами, наполняя кладбища покойниками, терзая постоянным страхом всех тех, которые ещё не болели ею, оставляя на лицах людей, жизнь которых она пощадила, безобразные знаки, как клеймо своего могущества, делая ребёнка неузнаваемым для родной матери, превращая красавицу-невесту в предмет отвращения в глазах жениха», — писал английский историк Томас Маколей (19-й век).

Источником инфекции является больной человек в течение всей болезни, причем независимо от того, какой формой оспы он болен, с сыпью или без (хотя тяжелая форма с обильными высыпаниями является особо заразной). Вирус в большом количестве находится в оспенных корках, но основной путь передачи — воздушно-капельный, а также воздушно-пылевой (передача при встряхивании инфицированной одежды, чем и пользовались испанские колонизаторы). Болезнь может принимать легкую форму или крайне тяжелую, с присоединением вторичных инфекций и осложнений (энцефалит, менингит, миокардит, трахеит, отит, слепота). При различных формах оспы поражается не только кожа, изменениям подвергаются и внутренние органы, происходят некрозы и кровоизлияния в костном мозге, некротический тонзиллит, иногда — поражение легких. Дистрофическим изменениям подвергаются почки, печень, сердце. Высыпания образуются не только на коже, но и на слизистых носоглотки, трахеи, пищевода, кишечника, желудка, в таких случаях пузырек быстро прорывается и образуется эрозия. Типичный случай начала оспы — температура до 40 градусов, резкая слабость, головная и мышечная боли, беспокойство, бессонница, боль в области поясницы и крестца, тахикардия, кашель, насморк. Сыпь появляется на 2−3-й день начала болезни, локализуясь на шее, груди и бедрах. Эта сыпь в среднем через сутки исчезает, и на 3−4-й день возникает собственно оспенная сыпь, быстро распространяющаяся по всему телу. Температура при этом падает — до 9−10-го дня, когда вновь повышается до 39−40 градусов, и начинается т.н. «нагноительная лихорадка». Состояние больного особенно тяжело именно в этот период. Улучшение наступает на 11−12-й день. С 16−17-го дня образуются корочки коричневого цвета, которые отпадают на 30−40-й день, оставляя после себя постепенно бледнеющие пятна и рубцы.

Знаменитый арабский врач Ибн-Сина, более известный нам как Авиценна, стал первым врачом, который описал оспу как заразную болезнь. Возбудитель оспы натуральной — variola virus — был впервые обнаружен Бьюстом (1886), а что же с открытием вакцины? Первые прививки от оспы существовали еще в Средневековье на Востоке, в 8-м веке в Индии, в 10-м — в Китае, они были известны в Сибири и на Урале, в Африке и Скандинавии. Т.н. вариоляция представляла собой прививку оспенного гноя из созревшей пустулы больного натуральной оспой. В 1718 году этот способ вакцинации привезла в Европу жена британского посла в Константинополе, привившая своего маленького сына. В Англии эта прививка была сделана семье британского короля Георга Первого. Вариоляция давала 2% смертности, но отказались от нее не только и не столько поэтому: она не давала гарантии и сама нередко вызывала эпидемии. Во Франции вариоляция была запрещена законом в 1762 году, Англия отказалась от нее в 1840-м.

Открытие эффективной оспенной вакцины принадлежит английскому врачу Эдварду Дженнеру, который сделал в 1796 году прививку коровьей оспы (само слово «вакцина» происходит от латинского vaca — корова) восьмилетнему мальчику: болезнь принялась, развилась только на двух привитых местах, протекла нормально, через полтора месяца Дженнер привил уже натуральную человеческую оспу, которая не принялась. Был сделан вывод, что перенесение коровьей оспы сообщает невосприимчивость к натуральной. Через несколько лет оспопрививание стало обязательно в английской армии, в 1807 году в Баварии было объявлено обязательным для населения. В России, желая подать пример подданным, прививку сделала себе Екатерина Вторая (мальчик, у которого был взят материал, получил дворянство, фамилию Марков-Оспенный и герб с изображением руки с прививкой).

Открытие Дженнера позволило снизить заболеваемость оспой, но, так как прививалась только часть населения, эпидемии продолжались и в двух последующих веках. В начале 20-го века до Первой мировой войны в Европе бывали крупные вспышки этой болезни, но после войны ситуация значительно осложнилась — причем не только в Европе (где за один лишь 1920 год отмечено 167 300 случаев), но и в США. В 30-е годы заболеваемость удалось снизить, преимущественно за счет качественной и широкой вакцинации. Ослабление профилактических мероприятий привело к тому, что с 1943 года крупные эпидемии вновь охватили некоторые европейский страны (но не СССР, ликвидировавший оспу к 1936-му). Статистика третьей четверти 20-го века показывает, что число стран, где фиксировались случаи оспы, постепенно снижалось, как и число заболевших — хоть и весьма нестабильно. Так, если в 1950 году случаи фиксировались в 82 странах мира (216 555 заболеваний), то в следующем году — в 80 странах, но с гораздо большем числом больных (486 508) — эпидемия была в Азии; в 1952 году — 69 стран (154 734 больных), затем понижение, вновь вспышка в 1958-м (снова в Азии) — год, который стал для мировой борьбы с оспой особенным, к чему мы еще вернемся. Реальная разница становится заметна только в 70-х, когда статистика резко и стабильно пошла на убыль.

Однако до того времени мировой борьбе с оспой предстояло пройти еще очень долгий путь. Существование открытой Дженнером вакцины не помогало победить болезнь в глобальном масштабе, оспа даже в начале 20-го века продолжала оставаться наиболее распространенной вирусной инфекцией. Самое поразительное, что, несмотря на этот факт, уже с середины 19-го века ни повестка международных конференций, ни сводка международных санитарных правил оспу в себя не включали. Только в 1926 году, на XIII Международной санитарной конференции, после жаркой дискуссии оспа была включена в список особо опасных болезней, хоть и с поправкой на то, что обязательная декларация требовалась только в случае эпидемий, но не отдельных случаев заболевания.

Тем временем развитие международных коммуникаций, повышая мобильность людей и вместе с тем усложняя проведение в таких условиях карантинных мероприятий, давало себя знать: очаги оспы существовали в Азии, Африке и Южной Америке, представляя возможную угрозу эпидемий при ослаблении предупредительных мер. В новых странах оспа появлялась ежегодно, становилось очевидным, что от ее завоза не застрахована ни одна страна.

В 1958 году на XI сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения было принято внесенное советской делегацией предложение о ликвидации оспы во всем мире. Историческая резолюция установила проведение глобальной программы, в результате которой общими усилиями удалось постепенно побороть это заболевание. В 1971 году оспа была ликвидирована в Южной Америке, через четыре года — в Азии, еще через два — в Африке, где и был 26 октября 1977 года зарегистрирован последний случай оспы в мире. Еще ровно через год, день в день, ВОЗ объявила вирус оспы уничтоженным в природе. Сейчас он существует только в лабораторных условиях (что, кстати, оставляет потенциальную возможность заражения, как то случилось в Англии в 1973 и 1978 годах).

Всемирную программу ликвидации оспы сделали результативной сыгравшие в комплексе факторы: четкая координация через единый центр (ВОЗ) и эффективное руководство действиями, снабжение качественной вакциной, вакцинация методами, исключающими погрешности в технике прививок, создание службы эпидемиологического контроля. На сессии ВОЗ, где была официально объявлена победа над оспой, отмечалась роль СССР в этом достижении как страны, не просто инициировавшей программу ликвидации оспы, но и деятельно участвовавшей в ее реализации. В истории мировой медицины это первый случай глобальной победы над одной из самых смертоносных инфекций.

В разгар свирепой эпидемии оспы, 12 (23) октября 1768 года, императрица Екатерина II первой в России сделала себе, а затем и наследнику престола, 14-летнему Павлу Петровичу, прививку от страшной болезни. Пошла на огромный риск. Одержала победу. И стала для подданных примером не только, как сейчас сказали бы, «ответственного отношения к здоровью». Но и гораздо более важных вещей — которые и нынешним руководителям разного калибра хорошо бы взять за образец.

История эпидемии

Эпидемия 1768 года была в России далеко не первой. Болезнь на протяжении веков ходила по континентам кругами и волнами. Умирали от оспы до 40% зараженных, особенно часто — маленькие дети (в России — каждый седьмой ребенок). Если вы не видели фотографии больных, то и не надо — они ужасны. Оспа уносила до миллиона жертв в Европе, в России больше. Не обходила высоких вельмож — в 1730 году от нее умер последний потомок Петра I по мужской линии, 14-летний Петр II.

Сама Екатерина II оспой не болела, но очень ее опасалась. Оспу незадолго до свадьбы перенес ее жених, царь Петр Федорович — и до конца жизни страдальчески смотрел в зеркало на свое изуродованное лицо. Екатерина откровенно признавалась в письме прусскому королю Фридриху II:

«С детства меня приучили к ужасу перед оспою, в возрасте более зрелом мне стоило больших усилий уменьшить этот ужас… Весной прошлого года (1768 — Авт.), когда эта болезнь свирепствовала здесь, я бегала из дома в дом… не желая подвергать опасности ни сына, ни себя. Я была так поражена гнусностию подобного положения, что считала слабостию не выйти из него. Мне советовали привить сыну оспу. Я отвечала, что было бы позорно не начать с самой себя и как ввести оспопрививание, не подавши примера? Я стала изучать предмет… Оставаться всю жизнь в действительной опасности с тысячами людей или предпочесть меньшую опасность, очень непродолжительную, и спасти множество народа? Я думала, что, избирая последнее, я избрала самое верное…»

История выбора

В этих строках — суть характера императрицы. Да, болезнь жертв не выбирает. Но выбор есть у человека — заранее смириться или встать «из окопа в атаку». Екатерина была красавицей — статная, с прямой спиной, густыми каштановыми волосами и прекрасным цветом лица. В 1768 году ей было всего 39 лет. Ни смерть, ни уродливые шрамы в ее планы не входили. Потеря сына и близких — тем более.

Но главное — Екатерина была монархом не обычным, а просвещенным. И, действительно, умела, как она выразилась, «изучать предмет».

Ее письмо Фридриху II — стремление переубедить категорического противника оспопрививания. Задача сложная. В те годы лишь в Англии врачи рисковали делать от оспы прививки. Британцы переняли метод в 1718 году от турок, опробовали — без малейшего сочувствия — на преступниках-смертниках и воспитанниках сиротских приютов. А когда опыт удался, сделали прививку даже семье короля Британии Георга I.

Метод прививок тогда был один — вариоляция, когда здоровому человеку через разрезы на руке протягивали нитки или ткань, смоченную в содержимом оспенных пузырьков (пустул) больного. Инфекция попадала в кровь, человек заражался. Смертность после вариоляции составляла 2%, то есть в 20 раз меньше обычной. Но риск сохранялся, и после гибели нескольких знатных персон прививок стали бояться. Во Франции их и вовсе запретили в 1862 году специальным актом парламента.

Опасались прививок и в России. Как писал историк С.М. Соловьев, «медики вопили против безумной новизны, вопили против нее проповедники с кафедр церковных… Екатерина решила собственным примером уничтожить колебание русской публики».

Трусливой императрица не была никогда, а предусмотрительной — всю жизнь. К выбору доверенного врача подошла серьезно. Самым искусным в прививочном деле в то время считался англичанин Томас Димсдейл (Thomas Dimsdale).

На него и пал выбор императрицы.

История болезни

За несколько месяцев до этого большую экспертно-разведывательную работу провели российские дипломаты и шпионы. В том числе бывший резидент русской разведки в Стокгольме, воспитатель цесаревича Павла граф Никита Панин и русский посланник в Лондоне Алексей Мусин-Пушкин. Миссия была выполнена быстро и деликатно, и летом 1768 года Димсдейл вместе с сыном прибыли в Санкт-Петербург. К тому времени тревога при дворе почти дошла до отметки «паника»: в конце мая, накануне своей свадьбы, от оспы скончалась молодая графиня Шереметьева, жених которой был наставником юного цесаревича Павла.

Кольцо инфекции сжималось.

Как была сделана прививка высочайшей пациентке и как протекала ее болезнь, Димсдейл рассказывает в своих воспоминаниях подробным языком амбулаторной карты. Четвертое издание его труда «Нынешний способ прививания оспы…» увидело свет в Санкт-Петербурге в 1870 году в русском переводе «порутчика Луки Сичкарева» и хранится сейчас в фондах Государственного исторического музея.

Попрактиковаться на «принудительных добровольцах» не удалось: один тяжело заболел, второй — не среагировал… Екатерина решительно прекратила томительное ожидание, да и рисковать предпочла — сама. Оспенный материал для нее взяли от заболевшего 6-летнего кадета Саши Маркова. Мать ребенка была в ужасе, отец уговаривал и ободрял ее. Ночью спящего, закутанного в одеяло Сашу привезли в царский дворец, потайным ходом провели в покои Екатерины и «с руки на руку» перенесли зараженную лимфу.

После чего государыня уехала в Царское Село.

Пять или шесть дней она чувствовала себя хорошо и вела обычный образ жизни — приемы, обеды, встречи… О чем тогда молились придворные и визитеры, понять несложно — известие об инфицировании царицы тайной оставалось недолго. На пятый день Екатерина почувствовала недомогание и сразу уединилась. Дальнейшая история ее болезни скрупулезно зафиксирована Димсдейлом: жар, озноб, жжение в горле, набухшие подчелюстные железы, появление первых оспин, которые лопаются, темнеют, исчезают. Полоскания смородиновым морсом. Глауберова соль от постоянной головной боли. Тревога. Отсутствие аппетита. Легкая пища. Обильное питье. Снова жар…

И наконец — долгожданное выздоровление, о котором торжественно сообщили народу 29 октября 1768 года.

История выздоровления

От оспы был привит и наследник престола (донором стал младший сын придворного аптекаря Брискорна). Болезнь он перенес легко. Выздоровел и отрок Саша Марков — вместе со всем семейством ему впоследствии был пожалован дворянский титул, фамильный герб, солидное денежное содержание и новая фамилия — Оспенный.

От сердца отлегло у всех участников истории, но больше всех, пожалуй, у Димсдейла. Для него по приказу императрицы все эти дни держали наготове почтовую карету — дабы в случае смерти пациентки скрыться из страны от самосуда. Екатерина нравы своих царедворцев знала хорошо. А доктора она одарила по-царски: баронский титул, 500-фунтовая ежегодная пенсия (огромная сумма), звание лейб-медика и чин действительного статского советника.

Синод и Сенат направили императрице приветствия, писанные высоким штилем, она скромно благодарила. 21 ноября 1768 года было объявлено в России днем торжества в честь «великодушного, беспримерного и знаменитого подвига» Екатерины. В театре спешно поставили балет «Побежденное предрассуждение», для простонародья напечатали сотни лубочных картинок — пропаганда работала на полную мощь. Метод вариоляции пошел в массы и применяться стал повсеместно…

Обязательной прививку от оспы сделала советская власть в 1919 году. У многих рожденных в СССР на руке два круглых шрамика — след от вакцинирования в роддоме. Окончательно победить оспу на земном шаре смогли только в 1980 году

Доктор Димсдейл продолжил свою практику в Англии, но вернулся в Россию через 13 лет — чтобы привить теперь уже внуков императрицы.

Ее наследник, император Павел I был убит в Михайловском замке в ночь на 12 марта 1801 года. Прививок против дворцовых заговоров, увы, не изобретено.

Живчик и умница Саша Оспенный подростком был принят и обласкан при дворе. Закончил Пажеский корпус, но с карьерой и службой не сложилось. Сохранились его письма к Екатерине со слезными просьбами насчет денег и жалобами на жизнь. Умер, не оставив потомства, в 1800 году.

Имя императрицы Екатерины II по-прежнему сопровождается титулом «Великая».