Ольга савельева блоггер менингит

 Как получилось, что вы стали блогером?

Я много лет работаю чиновником, руковожу пресс-службой. У меня есть муж, сын-школьник и маленькая дочка Катя, у которой проблемы со слухом. Сейчас я официально в декрете. В декрете у тебя начинается совсем другая жизнь. Вот ты бежишь вся такая востребованная с двумя телефонами, все время что-то организовываешь, и вдруг картинка резко меняется, остаются кашки, подгузники и молчащий телефон. И вот, чтобы не сойти с ума, я стала что-то писать и вести блог. И в какой-то момент я поняла, что на меня уже подписано очень много людей. Теперь у меня только официальных подписчиков 50 тысяч. А есть же еще люди, которые меня просто читают.

 И сколько вам понадобилось времени, чтобы набрать столько подписчиков?

Первые свои заметки я стала писать шесть лет назад. Но поначалу я даже не знала, где посмотреть, сколько людей на тебя подписано. И когда мне первый раз сказали: «Ну как, вы же популярный блогер!», я говорю: «Да ладно?!» Хотя я, конечно, видела, что под постами все больше и больше комментариев и лайков — сначала два-три, потом сто, а потом уже и тысяча.

Сейчас меня узнают на улице и в метро, подходят, трогают за руку и просят сделать селфи.

 Вам это приятно?

Поначалу я даже не знала, как реагировать. Такое странное чувство, что человек знает про тебя все, а ты про него ничего. Он спрашивает, как моя Катюня, как у нее с ухом, спрашивает про успехи в школе моего сына, а я даже имени его не знаю.

Ну и если раньше брали автографы, то сейчас «берут селфи». Самое сложное в этом — быть все время при параде. А я, может, просто вышла погулять на площадку с пучком на голове и не накрашенная. От этого мне, конечно, немножко не по себе. Как-то это обязывает все время быть в тонусе.

 А как вы сами объясняете успех своего блога?

Знаете, одно время по телевидению шло очень популярное шоу «За стеклом». Вроде ничего особенного, но оно порвало все рейтинги. Просто на экране появились обычные люди, живые, с недостатками, они ссорились, матом ругались. И вот тогда я еще подумала, что быть собой – это прям круто.

Еще у меня нет репостов, это принципиально. Репосты – это когда ты чужую мысль доносишь, а мои мысли – они только мои.

 Сложно ли совмещать блогерство с детьми? Когда вы пишете?

Блогерство никто не воспринимает как работу и, конечно, мне не говорят: «Иди в свой кабинет, поработай».

Поэтому пишу я в основном ночью, когда дети спят. Ну а днем — урывками. Бывает, что я пошла в ванну, нанесла бальзам на волосы, с меня все стекает, а я пишу – это ж целая минута свободного времени!

Я очень люблю водить машину, но за рулем ты не можешь писать. И я открыла для себя общественный транспорт. Вот я села на маршрутку и могу целых полчаса писать. Это огого.

 И как устроен день блогера?

Если твой блог достаточно популярен, то на тебя ежедневно выходит очень много проектов и предложений. Предлагают куда-то приехать, где-то выступить. Обычно с утра я еду на какие-то встречи, а 3-4 дня в неделю я гастролирую, как я это называю, – выступаю с лекциями, рассказываю, к примеру, о чем писать, чтобы было интересно.

 Так, и что нужно писать?

Многие люди хотят стать блогерами, но не понимают, что они делают не так. К примеру, человек проснулся утром, выглянул в окно и увидел первый снег. Он это все быстро снял и выложил. Смотрит — а в ленте у всех то же самое.

Так вот, большинство контента – оно именно такое. Помните, что у других людей тоже есть окно! А надо писать что-то такое, что заметил только ты. Для этого нужно уметь замечать.

Я к тому, что ничего уникального я не делаю. Ничего того, что не мог бы делать кто-то другой. Просто почему-то другие люди этого не делают.

Вы никогда ничего не придумываете? Все берете из жизни?

Я никогда не пишу про людей, с которыми я не знакома. Вот я написала про девочку Лизу с больным позвоночником. Мы с ней встретились, познакомились, она на коляске ездит всю жизнь, она мне рассказала про себя. Я побывала у нее в гостях, все про нее поняла, я ей верю, понимаю, что она не мошенница. Я написала про нее пост, и мы собрали деньги ей на титановый протез позвоночника.

 Многие считают, что частное лицо не может собирать деньги, этим должны заниматься фонды.

Так я не собираю деньги. Я рассказываю историю.

А когда мне самой понадобились деньги на лечение, я устроила рекламную неделю. Я не могу собирать деньги с протянутой рукой, хотя я бы их собрала. Я должна заработать, только тогда эти деньги кажутся мне правильными.

 И много у вас рекламных постов? Вообще, как это работает?

Рекламных постов у меня было до определенного времени очень мало. Ну например, мне предлагают протестировать аппарат для ног. А у меня как раз после каждого мероприятия адская боль в ногах. Я беру на тест, но у меня правило – я пишу правду. Если аппарат не работает, я так и напишу – ребята, не работает. На такие условия соглашаются только те, кто действительно уверен в своем продукте. А таких не так много.

 Когда у тебя столько подписчиков, то, наверное, они пишут не только хорошее. Пишут ли вам гадости, и очень ли это расстраивает?

Виртуальное сообщество в концентрированном виде отражает наше обычное общество. Под каждым постом обязательно найдется человек, который напишет какую-то гадость. Если везу что-то в детский дом, обязательно напишут, что это пиар.

Или вот был у меня пост про бабушку. Я делала маникюр, тут пришла бабушка и спросила, сколько стоит маникюр. Ей не хватило денег, я добавила. Ну и сделала фото, а там на заднем плане оказалась чья-то шуба. Конечно, написали, что ага, ей легко помогать, если она ходит в норковой шубе.

Люди, которые пишут гадости, будут всегда. Я принципиально никогда никого не банила, но и в дискуссию с ними не вступаю.

Это жизнь, и она состоит не только из единомышленников. Это нормально. Чтобы это принять, надо понять, что каждый человек пишет про себя. Каждый комментарий – это визитная карточка того, кто его написал. И если человек написал наглую гадость – он прям представился.

 Вы много пишете про мужа и детей. А ваша семья не возражает, что вы выставляете их жизнь напоказ?

Ну, эта проблема была, но мы уже согласовали эту тему. Теперь, прежде чем поставить что-то личное, я согласовываю с домашними: «Ничего, если я про это напишу?»

Я могу написать про нашу с мужем ссору, но когда она уже отработана, и выводы сделаны. Вообще, после таких постов мне часто люди пишут: «О, мы тоже по этому поводу ссоримся», а я говорю : «Так люди все похожи, как батоны!»

 И вы перестали писать?

До этого у меня было правило – я каждый день что-то пишу какой-то пост, или рассказ, или фотографию. И люди привыкли. И вдруг дочка заболевает, в 9 месяцев, совершенно неожиданно. Я резко пропала из сети. И когда через какое-то время я, наконец, вышла в интернет, у меня моментально сел телефон от огромного количества уведомлений. Во все мессенджеры, во все соцсети сразу упало миллион сообщений – как ты? где ты? что ты?

Я поняла, что каждому ответить невозможно. Было два варианта – либо вообще удалить все, либо все честно рассказать. И тут я подумала, что я ведь сама выбрала для себя жанр «за стеклом». Легко писать, когда у тебя все хорошо. Посмотрите, мол, на каком я мероприятии. А вот теперь ты в инфекционной больнице сидишь у кроватки своей дочери, которая на грани жизни и смерти. А слабо тебе про это написать – сказала я сама себе. Я поняла что раз уж я иду по этому пути, надо идти по нему до конца.

 А подписчиков не напугал такой поворот?

Я писала не только про болезнь, но и про то, что я чувствую. Один из самых популярных постов из больницы был про поддержку. Когда тебе очень плохо, люди вокруг тебя тоже волнуются – друзья, родные, знакомые. Но желая меня поддержать, друзья говорили и делали совершенно не то. Мне говорили: «Срочно веди батюшку в больницу, срочно вези дочку в Израиль». А ей летать нельзя, ребенок нетранспортабельный, и все что мы можем – это лежать в подмосковной клинике под капельницами и молиться о чуде, потому что по прогнозам она вообще не должна была выжить. И вот, не понимая ситуации, люди дают советы.

В этот момент я написала – мне сейчас нужно, чтобы вы меня не дергали вопросами, не пишите и не звоните мне. Когда я найду в себе силы, я обязательно напишу. После этого поста количество звонков увеличилось в два раза, и все они начинались с фразы «ты просила не звонить и не писать, но я все-таки не могу». На это очень сложно не злиться. Потому что в том момент меньше всего хочется отвечать на вопросы и бесконечно описывать страшные симптомы.

И я написала пост, что если человек находится в такой сложной ситуации – пожалуйста, слушайте его. Если ему нужен кофе и чистые простыни – дайте ему кофе и чистые простыни. Ничего больше не надо! Все! Не надо звонить, писать, передавать еду. Я вот есть не могла ничего, и когда мне передавали огромные корзины с едой – я их сразу отдавала охранникам. А люди в этот момент думали, что они молодцы, что они меня поддержали.

 То есть ваши подписчики на тот момент вам скорее мешали, чем помогали?

Но эти же самые люди меня и спасли. Когда я написала, что все плохо, но есть шанс сделать операцию – нужна имплантация, но на нее огромная очередь по всей России. А операцию надо сделать очень быстро. Если не успеть, то уже ничего не спасешь. И я описала ситуацию – есть моя глухая дочь, есть столько то времени и есть необходимость попасть в эту больницу. Я написала в субботу, и уже в понедельник в 8 утра мы с дочкой были в этой больнице, а вечером у меня уже была дата операции. Операцию уже сделали, мы успели, вернули слух.

И все благодаря моей армии волшебников. Эти люди, подписчики – я их так называю. Каждый из них это, конечно, ресурс, и это очень здорово. Я говорю не только про кошелек. У каждого, как минимум, есть какая-то профессия, интересы в жизни. И если исходить из мысли, что все люди друг другу могут быть чем-то полезны, то армия волшебников – это прям сила. Я очень ими дорожу. Они не только меня читают, они спасают жизни и судьбы, включая мою.

 Вы говорили, что ваша дочка получила инвалидность. Тяжело было с этим смириться?

Когда дочери поставили диагноз «двухсторонняя глухота», я начала оформлять инвалидность. Кстати, чтобы ее оформить нужно столько кругов пройти бюрократических – заполнить тысячу бумаг, сто раз объяснить, и все время рефреном идет эта фраза «категория ребенок-инвалид». Как будто это тебе в голову вдалбливают специально. Конечно, ты этому новому факту сопротивляешься, хочется закрыть глаза, проснуться и все это неправда. Но потом ты это уже принимаешь.

Инвалидность — это вообще отдельная тема.

Как только я нашла в себе силы написать пост, что моя дочь инвалид, то люди, с которыми я пять лет дружила в социальных сетях виртуально, стали мне писать — у меня тоже ребенок-инвалид. Для меня это был шок, я не могла понять, почему я знаю, что ты ешь на завтрак, но не знаю, что у тебя ребенок инвалид? Почему вы это скрывали?

А они говорят – ну это не то, чем хочется гордиться. И вот тогда я поняла, что мой блог — это будет еще и рупор.

 И что вы пытаетесь сказать в этот рупор?

Я рассказываю, что инвалидность – это не приговор. В инвалидности никто не виноват. И доступная среда для инвалидов это не пандусы, это отношение к ним как к нормальным людям.

Потому что, ну ребята, от этого никто не застрахован. От того менингита, которым заболела моя дочь, даже прививки нет. И на вопрос, что делать, чтобы не оказаться на моем месте, ответ – ничего.

Это просто люди. И если все будут прятаться по домам, мы никогда не будем иметь никакой доступной среды.

 Была ли у вас депрессия после всего этого, и как вы выбирались из нее?

Это очень важная тема, да. В момент, когда это случилось, мы с мужем очень мобилизовались. Перед нами встала задача – у нас оглох ребенок, но мы можем спасти ей слух. И нужно было вести обычную жизнь – ходить в магазин, готовить, решать вопросы. И вот, когда мы сделали операцию, вернулись домой и я поняла, что все самое страшное позади, что дочь больше не будут резать, давать наркоз – и вот в этот момент мы с мужем провалились в страшную депрессию. «Ну, хватит, похандрил и возьми себя в руки», — говорят друзья. А ты не можешь. Ты бутерброд себе сделать не можешь. В этот момент надо просто признать, что у тебя есть эта проблема и пойти ее решить к специалистам. Депрессия – это болезнь и ее надо лечить.

 Что вы посоветуете родителям, которые сталкиваются с такими же проблемами?

Когда у вас проблемы с ребенком, не забывайте заботиться о себе – отдыхайте, пейте витамины, берегите себя. Если вы себе посадите батарейку, то вы ребенка не спасете. Ваше состояние напрямую с этим связано.

Интересуетесь ли вы психологией?

Я принципиально не хочу получать образование психолога, у нас и так каждый второй психолог.

Я не ставлю диагнозов, я не знаю, как это называется в теории и что по этому поводу думает Фрейд, Юнг и все остальные. Я знаю, что думаю я, Оля Савельева.

Ко мне часто приходят люди, которые уже были у всех психологов на свете. И когда я говорю, что я вообще не психолог, они отвечают: «Вот, это то, что надо!»

 И много к вам обращаются за помощью?

Много. 50 писем в день точно приходит. Раньше я на каждое письмо отвечала, а сейчас я даже прочитывать все не успеваю. Иногда получается в постах ответить на какие-то вопросы. Я вижу какую-то общую проблему. Сейчас, например, среди моих подписчиков эпидемия разводов. И я пишу какие-то вещи про взаимопонимание, про то, как надо разводиться. Конечно, я никогда не открою, кто именно и чем со мной поделился в личном письме.

 Используете ли вы психологические теории в воспитании детей?

Я считаю, что единственное, чему родители должны научить своих детей – это быть счастливыми.

Мне должно быть хорошо с детьми. Мои дети должны видеть счастливую успешную маму. Пусть и не всегда причесанную (хохочет).

То есть надо делать то, что делает вас счастливой. Хочется на работу – идти на работу. Или, может быть, я сейчас возьму и рожу третьего.

Я просто живу, проживаю каждый день. И вот сегодня мне хорошо.